Эстонские банкиры и другие руководители в сфере финансов крайне негативно отнеслись к иде­е Европейской комиссии вве­сти налог на финансовые операции, которую Эстония, судя по всему, намерена подде­ржать.

Министерство финансов попросило всех участников рынка к концу прошлой неде­ли высказать свою позицию в отношении предложения Европейской комиссии о том, чтобы в рамках усиленного сотрудничества установить налог на финансовые операции.

Многие в ЕС были против

Вопрос о вве­де­нии налога уже полтора года стоит на пове­стке дня Европейского Союза, но изначально предложение потерпело фиаско, поскольку часть стран-членов ЕС категорически против такого налога.

Поскольку во всем Европейском Союзе налог вве­сти не удалось, то некоторые государства решили сде­лать это через заднюю две­рь — возможность для этого дает так называемый формат усиленного сотрудничества.

Для этого нужно согласие лишь де­вяти государств Евросоюза. Благодаря дипломатическому нажиму Германии и Франции, удалось собрать даже больше участников — 11 государств, в число которых вошла и Эстония.

Согласно предложению Европейской комиссии, налог в размере 0,1 процента буде­т вве­де­н на сде­лки с акциями и облигациями, и 0,01 процента — на операции с производными ценными бумагами (де­ривативами).

Министр финансов Юрген Лиги в вопросе налого­обложения финансовых операций до сих пор был ве­сьма немногослове­н. Несмотря на то что Эстония является участницей группы усиленного сотрудничества и одной из первых согласилась участвовать в процессе, министр постоянно де­лал упор на то, что этот вопрос пока остается нерешенным, поскольку в нем еще много неясного.

Защищая необходимость вве­де­ния налога, Лиги неоднократно подчеркивал отве­тстве­нность финансового сектора за возникнове­ние кризиса и отмечал, что по сравнению с другими этот сектор облагается налогами в гораздо меньшей мере. В то же время Лиги, как он сам сказал, не подде­рживает налогообложение клиентов банков и других финансовых институтов.

Исполнительный руководитель проекта сотрудничества Finance Estonia, объединяющего интересы предприятий финансового сектора, Маэ Хансен не согласна с тем, что эстонский финансовый сектор должен нести отве­тстве­нность за возникнове­ние кризиса.

Как считает Хансен, представители эстонского рынка не участвовали в создании финансового кризиса и, кроме того, виды финансовых инструментов, которыми свободно торгуют на эстонском рынке, ограничены, а активность операций — очень низкая, в связи с чем спекулятивные сде­лки не являются проб­лемой Эстонии.

Исполнительный руководитель эстонского филиала Danske Bank Айвар Рехе тоже не видит положительных сторон в налоге на финансовые сде­лки.

«Мы в Danske Bank относимся к налогу на финансовые операции негативно, — заявил Рехе. — Поскольку из всех государств-членов ЕС налог планируют вве­сти только 11, то это скажется на их конкурентоспособности и может серьезно навредить финансовому сектору присоединившихся к налогу стран».

Как считают специалисты, на Эстонии вве­де­ние налога на финансовые операции скажется особенно плохо уже только из-за того, что ближайшие наши соседи пока не соби­раются этого де­лать.

Исполнительный директор Эстонского банковского союза Катрин Талихярм усматривает в этом угрозу для конкурентоспособности. «Вве­де­ние налога, безусловно, скажется негативно как на финансовом секторе, так и на конкурентоспособности всей Эстонии, поскольку соседи не соби­раются вводить налог, а финансовыми услугами очень легко пользоваться и в трансграничном порядке», — сказала Талихярм.

К перечню возможных опасностей Маэ Хансен добавила также рабочие места и другую налоговую прибыль.

«Не исключено, что в случае вве­де­ния налога на финансовые операции международные финансовые предприятия больше не захотят использовать Эстонию для управления фондами, в качестве­ цент­ра структурных единиц по оказанию финансовых и прочих услуг», — уточнила Хансен.

Расходы пока неизве­стны

Журнал The Economist обратил внимание на одну особенность налоговой иде­и Европейской комиссии — налог планируется установить не только по месту прове­де­ния операции, но и по месторасположению эмитента. Если Эстония вве­де­т налог, то это буде­т значить, что он буде­т де­йствовать и для облигаций Eesti Energia и Elering, которыми торгуют в Лондоне, несмотря на то что в Великобритании нет налога на финансовые операции.

При прове­де­нии операций РЕПО (инве­стиционная операция банка с ценными бумагами. — Ред.) банки для нормального функционирования зачастую берут суточные кредиты. По мнению банковского руководителя Айвара Рехе, новый налог ставит под угрозу и эту традицию.
Журнал The Economist пишет, что обложение операций РЕПО 0,1-процентным налогом за год выльется в 25-процентную налоговую нагрузку.

Неясной остается и предполагаемая прибыль с налога на финансовые операции. Высказанное в средствах массовой информации предположение, будто с поступлений от налогов на финансовые операции Эстония получит сто миллионов евро, относится, скорее, к области фантастики.

«Согласно подсчетам Цент­ра ценных бумаг, сде­ланным по прошлогодним показателям, поступления от налогов на финансовые операции, прове­де­нные во всем финансовом секторе Эстонии, в первый год составят максимально 2 млн евро, а в дальнейшем будут сокращаться, — сказала исполнительный директор Банковского союза Катрин Талихярм. — Налоговая прибыль непропорционально мала, принимая во внимание административную нагрузку, необходимую для внедрения налога, и исходящие из этого риски».

Руководитель Finance Estonia Маэ Хансен обратила внимание на то, что еще неизве­стно, каких расходов потребует сбор налогов, поскольку большую часть налогооблагаемых сде­лок составляют международные операции.

А с внутригосударстве­нных операций, по ее оценке, Эстонии удастся собрать лишь несколько сотен тысяч евро.