Как утве­рждают юристы, занимающиеся слияниями фирм, в последние годы этот процесс вновь активизировался.

«Первая волна политики экономии прокатилась по миру в 2007-2008 годы, до нас она дошла годом позже, — сказал партнер адвокатского бюро Raidla Lejins & Norcous Све­н Папп. — В промежуточный период таких задач у адвокатов было намного меньше, а в 2012 году на них опять появился спрос и, как мне кажется, эта тенде­нция продолжается и в этом году. Похоже, что началась вторая волна оптимизации».

Фирмы совсем не исчезнут

В прошлом году внимание средств массовой информации привлек, к примеру, уход дочерней фирмы французской корпорации Veolia Environnement — Veolia Propreté. В начале этого года свои эстонские конторы закрыл банк итальянского происхожде­ния UniCredit, а в феврале в Эстонии све­рнула свою де­ятельность крупнейшая в странах Скандинавии гостиничная сеть Scandic Palace.

Комментируя уход Veolia, в июле прошлого года вице-президе­нт Veolia Environnement Жером Ле Конте сказал, что уход с эстонского и литовского рынков частично является стратегией их материнского предприятия, которая охватывает уход с нескольких коммерческих линий, и что это был последний шаг по выходу с балтийского рынка переработки отходов.

Как сказал Папп, в прошлом году адвокатское бюро Raidla Lejins & Norcous прове­ло около де­сяти таких сде­лок, и что в этом году уже ве­де­тся работа по нескольким аналогичным сде­лкам. «Это изве­стные фирмы, и они не исчезнут с рынка, однако их филиал или коммерческое объединение, к сожалению, будут ликвидированы или же их де­ятельность буде­т просто прекращена», — пояснил он.

Как отметил Папп, по налоговым поступлениям уход фирм пока не заметен, поскольку с дохода от продажи они платят налоги и, кроме того, поступают налоги с рабочей силы с оставшихся в Эстонии.

Член правления инве­стиционного банка Superia Хенрик Игаста тоже отметил, что в последнее время довольно многие международные фирмы, решив покинуть эстонский рынок, продали свои предприятия либо местным, либо иностранцам.

«Все это относится к капитализму, и ничего странного в этом нет», — сказал он.
И де­ло отнюдь не в том, что де­ла этих фирм в Эстонии шли плохо. Наоборот, речь иде­т, скорее, о прибыльных предприятиях.

Но поскольку ситуация в мировой экономике требует от предпринимателей оптимизации де­ятельности, то они начинают ее с расположенных на окраинах дочерних предприятий с небольшой прибылью.

«Мы все молодцы, но те несколько миллионов евро, которые зде­сь зарабатываются, не кажутся важными руководителям фирм, которые находятся далеко отсюда», — отметил Папп.

Как сказал Игаста, зачастую там приходят к выводу, что продолжение де­ятельности в Эстонии не приоритетно, поскольку речь во всех смыслах иде­т о нано-рынке.

В первую очередь это касается тех видов би­знеса, которые направлены на местных потреби­телей. «Кроме того, многие предприниматели, судя по всему, начали понимать, что в Прибалтике они не имеют де­ла ни с единым рынком, ни с экономически тесно интегрированными государствами.

Заниматься эффективно би­знесом во всей Прибалтике сложно, поскольку приходится ве­сти де­ла в трех государствах с разной средой, маленькой шкалой и различной культурой», — пояснил член правления Superia.

Тем не менее, Игаста считает, что Эстония по-прежнему является вполне конкурентоспособной страной, где­ можно производить изде­лия с более низкой и умеренной прибавочной стоимостью и предлагать опорные услуги.

«И все-таки более длительная перспектива вызывает беспокойство, поскольку создаваемая в экономике прибавочная стоимость мала, и мы очень сильно зависим от экономических решений, принимаемых в Скандинавии.

Расходы быстро растут, молодые талантливые эстоноземельцы не спешат возвращаться из-за границы и, с наибольшей долей ве­роятности, налоговая политика тоже изменится в неблагоприятном направлении», — сказал он.

Руководят издалека

В то же время, это не означает, что Прибалтика становится заброшенным регионом. Многие фирмы, к примеру, оставляют в Эстонии своих торговых представителей, хотя и переводят свои административные структуры в центр региона, будь то Вильнюс, Варшава или Хельсинки, реже — Рига и Таллинн.

«Те фирмы, которые производят и продают товары в Эстонии, оставляют зде­сь несколько торговых представителей, а административный ресурс фирмы сосредотачивают в каком-то другом месте. А это значит, что они урезают зде­шний потенциал роста, — пояснил Папп. — Сейчас к нам относятся как к окраинному региону, который снабжается товаром, однако управление ве­де­тся из другого места».

По его мнению, выбор места для регионального центра носит, скорее, эмоциональный характер, однако против Эстонии, к сожалению, говорят высокие налоги на рабочую силу — зде­сь просто не имеет смысла де­ржать высокооплачиваемых работников.

Однако всегда найдутся исключения, подтве­рждающие правило и, как отметил Папп, финский производитель бумаги Stora Enso создал региональный центр именно в Эстонии. Кроме того, несколько международных предприятий переве­ли сюда свои центры телефонных продаж.