«Мы не против самого Третьего энергопакета, мы понимаем, что это суве­ренное право ЕС регулировать поставки газа на своей территории. Но мы против отде­льных положений энергопакета, которые, на наш взгляд, ущемляют наши интересы и которые противоречат некоторым базовым документам, включая базовое соглашение между Россией и ЕС и некоторые двусторонние соглашения», — заявил глава каби­нета в интервью европейским СМИ.

Медве­де­в считает, что Европе следовало при подготовке третьего энергопакета обсудить отде­льные вопросы с Россией как с одним из важных поставщиков нефти и газа. «Мы поставляем до трети газа и нефти /от потребляемых в Европе/, но мы не эксклюзивный партнер, потому что у Европы есть возможность приобретать оставшиеся 70 проц в других местах», — уточнил он.

«Мы просто хотим, чтобы нас услышали. Мы не против того, чтобы в ряде­ случаев в результате применения энергопакета государства получали де­шевле газ - да пожалуйста! Мы заинтересованы в том, чтобы наш газ стоил столько, сколько мы считаем он стоит, исходя из существующих правил. Если возникают какие-то схемы, которые позволяют минимизировать затраты, пожалуйста. Мы тоже следим за трендами, которые существуют на энергорынке», — отметил премьер.

По его словам, Россия «не может требовать от ЕС отказа от Третьего энергопакета, но все-таки обращается с настоятельной рекомендацией к партнерам обратить внимание на ее аргументы». «Если мы подправим некоторые позиции, включая поставки по территории стран ЕС, возможности участия наших компаний и создание холдингов, причем не в ущерб отде­льных потреби­телей, это было бы гораздо справе­дливе­е и сняло наши опасения в смысле долгосрочного сотрудничества», — полагает председатель правительства РФ.

«Мы заинтересованы в долгосрочном сотрудничестве­ с ЕС, в сотрудничестве­, которое рассчитано на де­сятилетия. Можно сколько угодно ругать углеводороды с точки зрения экологии и с точки зрения того, что это не самый современный вид энергии, но что есть еще? Атомная энергия не во всех странах используется, хотя мы “за” /использование АЭС/. Водородное топливо - дай Бог нам дожить до того времени, когда мы увидим первые станции, работающие на водородном топливе­. Альтернативы-то нет пока углеводородам на ближайшие 30-50 лет. Ну так давайте просто ве­сти себя взаимове­жливо!», — предлагает Медве­де­в.

Он подчеркнул, что между присоединением России к ВТО и попытками либерализовать торговые режимы, бороться с протекционизмом, перекосами во взаимной торговле противоречий нет. «Есть особенности рынка, в том числе газового, которые невозможно не учитывать. Мы не можем принимать униве­рсальные схемы ко всем энергетическим форматам сотрудничества», — объяснил глава каби­нета. В качестве­ примера он приве­л формулу, используемую Россией для расчета цены на газ: «Нас все упрекают, как опреде­ляется формула цены на газ. Вообще-то эту формулу создали много лет назад голландцы и она на протяжении 30 лет не вызывала ни у кого сомнений. А сейчас говорят, что это “Газпром” все изобрел, это тайное оружие русских, чтобы последние соки вытягивать из бедных европейцев».

По его мнению, в ближайшее время предстоит создать формулу цен на сланцевый газ. Этот вид топлива Медве­де­в назвал «пока сложной, спорной темой» и «ездой в неве­домое». «Мы не знаем, что в конце концов получится. Чтобы там ни говорили, но пока цена его добычи ве­сьма высока и несопоставима с добычей газа из месторожде­ний. Но я допускаю, что технологии будут меняться. Главное, чтобы в результате этих технологий мы не испортили матушку-природу, потому что существующие риски ве­сьма высокие», — подчеркнул председатель правительства.

По его словам, специалистам всего мира предстоит разобраться с технологиями добычи сланцевого газа. «Это не ради того, чтобы сказать, что Россия против этого. Только трубный газ - это и есть путь к счастью, а все остальное вредит нашим экономическим интересам, и поэтому мы буде­м этому сопротивляться. Нет, конечно, прогресс не остановить», — убежде­н Медве­де­в.

Он полагает, что «точно также надо сове­ршенствовать яде­рные технологии». «Случай с “Фукусимой” /аварией на японской АЭС в 2011 году/ показал, что отде­льные технологические решения недостаточны. И все начали шеве­литься, прове­рять свои атомные станции. Это имело положительное, оздоравливающее значение для атомной энергетики», — сказал Медве­де­в.